Линейная тактика применялась также некоторыми видами конницы. В одно время тяжеловооруженная конница (рейтары, конногренадеры и кирасиры) применяла линейную тактику верхом ("рейтарский строй"). Позже драгуны и уланы стали применять линейную тактику, будучи в пешем строю в обороне. Соответственно, название "линейная конница" перешло от тяжелой конницы к драгунам и уланам. Гусары в XV–XVII веках носили доспехи и часто атаковали в сомкнутом строю, однако позднее гусары превратились в легкую конницу и перестали использовать линейную тактику. Казаки никогда не применяли линейной тактики.

Тактика ведения боя была идентична во всех армиях Европы. Обычно враждующие стороны развертывали свои боевые порядки друг против друга и начинали огневой бой практически при полном отсутствии какого-либо маневра. Длиннющие линии пехоты позволяли развить по фронту огонь максимальной силы, но связывали армию, как кандалы: весь боевой порядок мог двигаться только как единое целое и только на совершенно ровной, как плац, местности медленным шагом. Всякое препятствие, встреченное на пути движения войск, могло сломать строй и привести к потере управления ими. Изменение боевого порядка и перестроение во время боя в ответ на изменение обстановки также признавалось невозможным.

Все это делало непосредственное соприкосновение армий противников и рукопашный бой крайне редким явлением: обычно неприятели останавливались на короткой дистанции и открывали друг по другу залповый огонь. Ведение ружейного огня синхронным залпом признавалось главным элементом стрелковой выучки войск: считалось, что лучше вывести из строя 50 солдат противника сразу, чем 200 в разное время (это оказывало больший моральный эффект). Все сражение при этом превращалось в унылую перестрелку, иногда продолжавшуюся несколько часов.

Штыки применялись очень редко: если одна армия начинала медленное и осторожное наступление (как уже говорилось раньше, более с боязнью сломать свой собственный строй, нежели достичь неприятельского), у ее визави всегда оказывалось более чем достаточно времени, чтобы покинуть поле боя, признав, таким образом, свое "поражение". Сражения действительно крупного масштаба с упорным рукопашным боем и большими потерями в это время происходили крайне редко.

Русская армия в XVIII веке

В 1705 г. в России была введена новая единая система комплектования армии и военного флота - рекрутская повинность. Во всех губерниях страны были устроены специальные "станции" - пункты сбора рекрутов, которые ведали набором солдат и матросов. Как правило, рекрутировался 1 новобранец с 500, реже с 300 и в исключительных случаях со 100 душ мужского пола. Первоначальное обучение рекрутов производилось непосредственно в полках, но с 1706 года вводится обучение на рекрутских станциях. Срок солдатской службы не определялся (пожизненно). Подлежащий призыву в армию мог выставить себе замену. Увольняли только полностью непригодных к службе.

Рекрутская система, установленная в русской армии, вплоть до 90-х годов XVIII в. была передовой по сравнению с системой комплектования западноевропейских армий. Последние комплектовались рядовым и даже командным составом путем вербовки, представлявшей юридически добровольный, а фактически в значительной мере принудительный наем. Эта система зачастую собирала под знамена армии деклассированные элементы общества - бродяг, беглых, преступников, дезертиров из армий других государств и т. д. - и являлась неустойчивым источником пополнения.

Важнейшим преимуществом принятой в России рекрутской системы было то, что она формировала монолитную по своему социальному и национальному составу солдатскую массу с высокими моральными качествами, присущими русскому крестьянину, которого можно было вести в бой под лозунгами защиты Отечества. Другое существенное преимущество рекрутской системы заключалось в том, что она обеспечивала государству возможность создания крупной армии и относительно доступный путь восполнения убыли личного состава из ее рядов.

Новая русская регулярная армия и создавалась по европейскому образцу. Армия делилась на дивизии и бригады, не имевшие, однако, постоянного состава. Единственной постоянной единицей в пехоте и кавалерии был полк. Пехотный полк до 1704 г. состоял из 12 рот, сведенных в два батальона, после 1704 г. - из 9 рот: 8 фузилерных и 1 гренадерской. Каждая рота состояла из 4 обер-офицеров, 10 унтер-офицеров, 140 рядовых и делилась на 4 плутонга (взвода). В каждом из плутонгов было 2 капральства. В 1708 г. в русской армии были созданы гренадерские полки, обладавшие большой огневой мощью.

Кавалерийский (драгунский) полк состоял из 10 рот, в т. ч. одной конногренадерской. Каждые две роты составляли эскадрон. В каждой роте было 3 обер-офицера, 8 унтер-офицеров и 92 драгуна.

В 1701 г. в российской армии был сформирован первый артиллерийский полк. По штату 1712 г. он состоял из 6 рот (1 бомбардирная рота, 4 канонирские роты, 1 минерная рота) и инженерной и понтонной команд. Общая численность вооруженных сил России к 1725 г. (концу царствования Петра I) достигла 220 тыс. человек.

В 30-е годы XVIII в. в русской армии были проведены некоторые реформы, инициатором которых стал генерал-фельдмаршал Б. X. Миних. Были сформированы кирасирские полки (тяжелая кавалерия) и гусарские легкоконные роты из выехавших в Россию грузин, венгров, валахов и сербов. На южной границе организовано Слободское казачье войско.

К середине XVIII в. русская армия насчитывала 331 тыс. человек (в т. ч. в полевых войсках - 172 тыс. чел.) Дивизии и бригады стали штатными соединениями, но имели разный состав. На период войны создавались корпуса и армии. Пехота состояла из 46 армейских, 3 гвардейских и 4 гренадерских полков, кавалерия - из 20 драгунских, 6 конно-гренадерских и 6 кирасирских полков. Появилась легкая егерская пехота, которая к концу XVIII в. насчитывала более 40 батальонов.

В кавалерии, кроме драгунских и кирасирских, были сформированы гусарские (легкоконные) полки. В 1751–1761 гг. они формировались из сербов, молдаван и валахов и носили иррегулярный характер. После ликвидации украинского Слободского казачьего войска были созданы так называемые поселенные гусарские полки из бывших слободских казаков. С 1783 г. гусарские полки стали регулярными.

XVIII в. явился одним из важнейших этапов военного дела в России, строительства российских вооруженных сил, развития отечественного военного искусства. Решить главнейшие внешнеполитические задачи государства - обеспечить национальные интересы страны, возможность всесторонних экономических и культурных связей ее с другими народами, обезопасить собственные границы - оказалось возможным лишь с помощью мощных армии и флота.

В XVIII в. завершился начавшийся еще в XVII столетии процесс формирования русской регулярной армии, был создан регулярный военно-морской флот. Этот процесс включал в себя изменения во всех сторонах военного дела. Складывается стройная структура вооруженных сил. Законодательно регламентируются принципы ведения боевых действий, боевой подготовки, порядок прохождения службы, взаимоотношений между различными органами управления, а также между военнослужащими. Вводится новый порядок комплектования и снабжения войск, создается система военного образования, получает развитие военная наука. Эти реформы шли в общем русле глубокой реорганизации государственного аппарата, связанной с развитием абсолютизма. Они подняли вооруженные силы до уровня самых высоких требований своего времени и позволили России успешно разрешать внешнеполитические задачи, а в начале XIX в. отразить нашествие "великой армии" Наполеона и его союзников.

Развитие российских вооруженных сил в первой половине XVIII в. явилось продолжением процессов, начатых в России в XVII в. и проходило в целом так же, как и в армиях европейских государств XVII – XVIII вв.

Во второй половине XVII в. в тактике и организации европейских армий произошли большие изменения. Для первой половины XVIII в. основными чертами новой организации стали:
– возрастание численности постоянных армий;
– подавляющее превосходство рекрутской системы мобилизации (часто принудительной) в постоянные армии;
– ведение боя в линейных боевых порядках пехоты и кавалерии;
– усиление огневой мощи войск, введение батальонов в пехоте и эскадронов в кавалерии в качестве основных тактических единиц;
– развитие служб тыла.

Две крупномасштабные коалиционные войны в Европе начала XVIII в. – Северная война 1700 – 1721 гг. и Война за испанское наследство 1701 – 1714 гг. – ускорили развитие названных тенденций, став полигоном новых форм боя и организации вооруженных сил.

Организация пехоты приняла устойчивую и определенную форму – рота, батальон, полк, бригада, дивизия, корпус. Тактические соединения – бригады (2 – 3 полка) и дивизии (2 – 4 бригады) – составлялись лишь в военное время. В мирное время военно-административной единицей являлся полк.

В пехоте кремневые ружья со штыками окончательно вытеснили копья и защитные доспехи. С 1670 г. был введен бумажный патрон, а с 1718 г. начал применяться шомпол, что заметно увеличило скорострельность пехотинцев – до трех залпов в минуту. Для усиления огневой мощи пехотных подразделений стрельба велась повзводно тремя передними шеренгами, а не одной, как прежде. На этом этапе военного строительства скорая стрельба считалась главным мерилом солдатской выучки и основным способом воздействия на противника в бою.

Возросшая огневая мощь пехоты снизила значение фронтальных кавалерийских атак. Теперь в кавалерии применение огнестрельного оружия стало превалирующим, что объясняет заметно возросшую роль драгун. Действия конных подразделений зависели от действий пехоты и артиллерии. Конница училась наступать медленными аллюрами, держать ровные линии строя. Кавалеристам запрещалось поднимать крик во время атаки, мешавший командовать подразделением в бою. Голос имел право подавать только офицер.

Артиллерия стала формироваться по подразделениям, разделявшим ее по калибрам. Малые калибры были призваны в помощь пехоте, крупные (особенно после изобретения гаубицы) применялись при фронтальных обстрелах и осадах. Артиллеристы перестали быть отдельной потомственной гильдией и набирались теперь в армию из числа рекрутов. Артиллерийские офицерские школы (впервые открылись во Франции в 1690 г.) качественно повысили профессиональный уровень артиллеристов. В 1701 г. в России появляется 1-й артиллерийский полк. В большинстве европейских армий к началу XVIII в. уже сложилась структура организации артиллерии. Как правило, вся артиллерия объединялась в составе артиллерийского полка, единственного в армии.

С начала XVIII в. действия и организация войск стали подчиняться строгой регламентации, изложенной в различных воинских уставах. В период Северной войны 1700 – 1721 гг. на основе европейских образцов были составлены уставные документы, необходимые при обучении личного состава. Первым в XVIII в. стало «Краткое обыкновенное учение» царя Петра I Алексеевича (ноября 1700 г.). В 1702 г. был введен устав для регулярной кавалерии «Краткое положение при учении (конного) драгунского строю». В 1705 г. было издано «Уложение или право воинского поведения». В 1706 г. вышел «Артикул краткий, выбранный из древних христианских воинских прав, иже о богобоязни и о наказании разных злодеев»» и в 1708 г. «Учреждение к бою по настоящему времени». В 1715 г. положения российских правовых актов в военной сфере были сведены в «Уставе Воинском», составленном на основе шведских и саксонских образцов и утвержден царем Петром I 30 марта 1716 г. Статьи, касавшиеся военно-уголовной и уголовно-процессуальной тематики, позволили укрепить дисциплину в армии. Устав 1716 г. явился основным регламентирующим документом вооруженных сил России в течение XVIII столетия.

С 1715 г. начинаются работы по составлению Морского устава; руководствами служили английский, голландский, венецианский, датский, шведский и французский морские кодексы. В 1720 г. устав был издан под названием «Книга Устав Морской, что касается доброму управлению в бытность флота на море».

В начале XVIII в. вооруженными силами России руководил лично царь Петр I Алексеевич. Он сам разрабатывал многие акты военного законодательства, непосредственно командовал войсками и флотом. В управлении войсками царь опирался на Кабинет, который был учрежден в 1704 г. и представлял собой военно-походную канцелярию, куда поступали полковые табели и другие военные документы. В Кабинет поступали все сведения о ходе боевых действий и разрабатывались диспозиции.

До 1711 г. основным военно-управленческим органом оставался Разрядный приказ. С упразднением этого Приказа ряд его функций был передан царскому Кабинету.

В 1701 г. был создан Приказ военных дел, в который перешли дела из Стрелецкого и Рейтарского приказов, также он занимался вопросами комплектования и снабжения регулярной армии. С 1708 г. многие его полномочия были переданы в ведение губернаторов и полевых армий. В 1711 г. Приказ военных дел был упразднен, а вопросами вещевого и финансового довольствия войск стал заниматься учрежденный в том же году Генеральный комиссариат. Различными направлениями военного строительства занимались также созданные (или реорганизованные из структур XVII в.) в этот период Адмиралтейский, Провиантский, Артиллерийский (бывший Пушкарский) приказы и канцелярии – Ингерманландская, Мундирная и так далее.

В 1717 – 1720 гг. все управленческие структуры центральных органов власти, ведавшие сухопутной армией, были сведены в Военную коллегию, а флотом – в Адмиралтейскую коллегию.

Как и другие массовые регулярные армии стран Европы, русская армия требовала устойчивой системы снабжения вооружением, обмундированием, амуницией, продовольствием и фуражом. Службы тыла были сосредоточены в Провиантском приказе и в Приказе военных дел. В 1705 г. в армии были установлены нормы довольствия. С 1711 г. задачу контроля над снабжением войск возложили на Кригс-комиссариат Сената. С 1717 г. комиссариатское и провиантское ведомства стали подчиняться Военной коллегии.

После поражения в сражении под Нарвой 30 ноября 1700 г. в полках российской армии стал ощущаться острый дефицит командного состава. Офицерские должности часто занимали солдаты. В 1702 г. царь Петр I издает Манифест «О вызове иноземцев в Россию с обещанием им свободы вероисповедания», который был распространен по всей Европе. С 1704 г. в Россию начинают прибывать волонтеры – 59 человек, которые после экзаменов на чин зачисляются в армию. За ними последовали сотни европейских наемников.

Роль европейских офицеров и генералов в становлении русской армии начала XVIII в. была весьма заметна. В 1726 г. в русской армии из пяти аншефов – два иностранца, из 19 генерал-поручиков и генерал-майоров – восемь, из 22 бригадиров – пять, из 115 полковников – 82.

За период Северной войны 1700 – 1721 гг. сложилась единая система офицерских званий:

Армия	Флот
генералиссимус
генерал-фельдмаршал	генерал-адмирал
генерал рода оружия (аншеф)
генерал-поручик	вице-адмирал
генерал-майор	контр-адмирал
бригадир	капитан-командор (шаутбенахт)
полковник	капитан 1 ранга
подполковник	капитан 2 ранга
	капитан-лейтенант
	лейтенант
капитан-поручик	корабельный секретарь
	унтер-лейтенант
подпоручик
прапорщик, штык-юнкер в артиллерии	гардемарин

С 1722 г. данная система была закреплена в «Табели о рангах всех чинов воинских, статских и придворных».

Концу XVII в. в Европе четко обозначилась тенденция к неуклонному возрастанию численности вооруженных сил. Массовость армии обеспечивалась за счет принудительных наборов среди населения. С началом XVIII в. все новшества в военном деле в России опирались на весь опыт армейской организации предыдущего XVII в. – уже существовавшую систему набора вольных охочих и даточных людей (опыт русско-польской войны 1654 – 1667 гг.). Теперь кардинально сменив акценты, эта мобилизационная система стала превалирующей над сословно-профессиональной и ополченческой. Образцом проведения массового рекрутского набора стала Франция. Здесь в ходе войны с Аугсбургской лигой (1688 – 1697 гг.) было призвано 25 050 солдат. При подготовке к войне со Швецией весной 1700 г. в России было призвано 22 514 человек, из которых 10 727 являлись даточными, а 11 787 – из вольных охочих людей. С 1704 г. доля даточных людей в мобилизационных списках стала подавляющей.

Смена форм комплектования происходила постепенно: если в 1704 г. «старые полки» составляли 50% армии, то в 1710 г. – 10%.

Сословно-профессиональная и ополченческая системы продолжали существовать в виде ландмилиции и казаков – основы поселенных приграничных формирований.

В ландмилицию переводились представители военных сословий – пушкари, стрельцы, засечные сторожа и так далее. Стрелецкие полки (их реорганизация началась в 1697 – 1698 гг.), которые приняли активное участие на начальном этапе Северной войны 1700 – 1721 гг., переводили в солдатские, и в 1700 – 1713 гг. часть стрельцов была переведена в солдаты и полки получили регулярное устройство, а другая часть, находившаяся в приграничных гарнизонах, была реорганизована в 1713 г. в ландмилицию (на Белгородской засечной черте).

Казачьи войска (на 1700 – 1725 гг. Донское, Яицкое, Украинское реестровое, Гребенское, Аграханское, команды на укрепленных линиях и в Сибири) также стали формироваться правительством из различных социальных слоев населения. Частично сохранялись члены прежних вольных обществ, частично комплектование (верстание) происходило из числа крестьян, инородцев, солдат и представителей прежних служилых сословий. Казаки становятся войсковым (военно-пограничным) сословием – их состав с 1720-х гг. комплектовался по воле и логике военных властей.

С 1721 г. военно-административное управление казачьими войсками было сосредоточено в Военной коллегии.

В армию и флот в соответствии с правилами рекрутского набора ежегодно каждая сельская или городская община обязывалась поставить выбранного по жребию новобранца (мужчину от 20 до 35 лет) от определенного числа дворов. Первый рекрутский набор в армию по всей России был проведен в 1705 г. В 1711 г. полки были расписаны по губерниям и содержались за счет этих губерний – правительство распределяло все доходы с губерний на содержание армии и флота.

Российский флот до 1700 г. комплектовался офицерами и солдатами гвардейских полков Преображенского и Семеновского и вольнонаемными иностранцами. Гребцами на галерах были каторжане и пленные турки. В 1700 г. во флоте уже насчитывалось до 1000 русских матросов. После введения в 1702 г. набора во флот (преимущественно из населения Архангельского и Астраханского уездов, знакомого с морским делом) число это значительно возрастало; матросы-иностранцы, которых агенты нанимали большими партиями в Нидерландах, Англии, Далмации и других странах, обязаны были учить русских морскому делу. В 1715 г. почти все матросы российского флота были русские.

Обязательная служба распространялась и на дворянское сословие. Указ 1701 г. вводил обязательную личную и пожизненную государственную службу дворян. Неслужившие дворяне лишались права владеть поместьями («все служащие люди с земель службу служат, а даром землями никто не владеет»). С 1704 г. по достижении 16-летнего возраста молодых дворян экзаменовали особыми комиссиями. Не прошедшие отбор «недоросли» записывались в солдаты. До 1721 г. было проведено шесть подобных смотров.

В гвардейских полках (Преображенском и Семеновском) служили исключительно дворяне. Данные полки явились своего рода практической школой офицеров для армии. В кавалерии эту роль играл Санкт-Петербургский драгунский полк. Указом 1714 г. было запрещено производить в офицеры «из дворянских пород» не служивших солдатами в гвардии. В 1721 г. право на дворянство предоставляется всем офицерам и их детям. С принятием Табели о рангах 1722 г. право на государственную службу (в том числе и прежде всего на военную) и соответственно получение дворянства («новое дворянство») возникло у представителей купечества, посадских людей, разночинцев и государственных крестьян.

В 1699 – 1725 гг. было сформировано 273 солдатских полка (до 1699 г. – 37 солдатских полков), которые стали единственным видом пехоты в регулярной армии России. В армии присутствовало несколько типов солдатских полков, имевших различные штаты, вооружение и структуру – регулярные (полевые и гарнизонные) и иррегулярные (жилые), то есть постоянные и с милиционной организацией (собирались на определенный срок и затем распускались по домам). После окончания Северной войны 1700 – 1721 гг. большая часть солдатских полков была расформирована.

С 1698 г. солдатские полки делились на два батальона (гвардейские – на четыре), каждый из которых, в свою очередь, состоял из одной гренадерской и семи фузелерных («стрелковых») рот. В период Северной войны 1700 – 1721 гг. каждому батальону были приданы два орудия (3-фунтовых), а после ее окончания – с 1723 г. на каждый полк оставили два подобных орудия. По штатам в солдатском полку числилось 1200 человек.

Солдаты были вооружены фузеей (ружьем) со штыком («багинетом») и шпагой у всех. Гренадеры имели также две гранаты (6-фукнтовые). В России и Швеции с 1707 г. в пехоту были возвращены вооруженные копьями («протазанами») пикинеры, которые составили четвертую часть российской и третью часть шведской пехоты.

До 1708 г., как и в XVII в., солдатские (а также и все прочие – драгунские, рейтарские и так далее) полки именовались по фамилиям полковников.

Рейтарские, копейные полки и полки конной службы (22 полка) приняли активное участие в начале Северной войны 1700 – 1721 гг. и были в основном расформированы к 1707 г. Отдельные формирования сохранялись до 1719 г., как, например, Рейтарский полк майора Ивана Поздеева в Киеве.

В ходе Северной войны 1700 – 1721 гг. и русско-турецкой войны 1710 – 1713 гг. было сформировано четыре гусарских полка (в три полка были набраны волошские и южнославянские добровольцы), расформированные к 1721 г.

С 1700 г. активно формируются драгунские войска – 95 полков, которые становятся основным видом русской кавалерии в период правления царя Петра I. Часть из них была расформирована после окончания Северной войны. Драгунский полк насчитывал 1200 человек и состоял из пяти эскадронов по две роты в каждом. Каждому драгунскому полку придавалось по два 3-фунтовых орудия и одна 20-фунтовая гаубица. Драгуны были вооружены фузеями, пистолетами и палашами.

К 1725 г. российская армия состояла из двух гвардейских, двух гренадерских и 42 пехотных полка. Всего 70 000 штыков при 200 орудиях. Регулярная кавалерия насчитывала 33 драгунских полка - 37 850 человек при 100 орудиях конной артиллерии. Артиллерия, ставшая отдельным видом войск, включала одну гвардейскую, четыре армейских канонирных рот – 4190 человек при 21 полковом и 160 осадных орудиях. Появились специальные саперные войска, состоявшая из двух рот – инженерной и минерной. Всего в регулярных войсках на 1725 г. числилось 112 000 человек при 480 орудиях.

Кроме того, иррегулярные войска включали 68 000 человек поселенных войск (50 пехотных и четыре драгунских полка), 10 000 ландмилиции (четыре пехотных и 16 конных полков) и 37 800 казаков (15 000 малороссийских, 14 000 донских, 3500 слободских, 3000 яицких, 1800 терских, 500 гребенских).

К боевым действиям привлекали также отряды (от нескольких тысяч до нескольких десятков тысяч человек) ополчения из кочевых народов России – башкир, татар, калмыков. Всего сухопутная армия России составляла 225 000 человек.

В первой половине XVIII в. российский военный флот располагался в акватории трех морей – Балтийского, Азовского и Каспийского. В 1702 г. на Онежском и Ладожском озерах началось строительство военного флота. Оно было продолжено в 1703 г. на берегах Финского залива строительством двух фрегатов. На 1725 г. российский флот на Балтике включал 34 линейных корабля, девять фрегатов, 14 мелких судов и 77 галер. Экипажи составляли 25 000 офицеров и матросов. Основные базы – Санкт-Петербург, Кроншлот, Ревель, на заключительном этапе Северной войны 1700 – 1721 гг. – Або и Гельсингфорс.

К 1712 г., когда в результате неудачной русско-турецкой войны 1710 – 1713 гг. Россия была вынуждена ликвидировать свой флот на Азовском море, здесь располагались шесть линейных кораблей, две шнявы, 35 2-палубных и 48 1-палубных кораблей, около 400 мелких судов. Основными базами были – Азов и Таганрог.

На Каспийском море основной базой русского флота являлась Астрахань. Строительство судов для Каспия началось в 1704 г. в Казани. На период Персидских походов 1722 – 1723 гг. каспийская флотилия состояла из 274 судов различного класса (шнявы, бригантины, шкуты, гекботы, эверсы, галиоты). Новыми ее базами стали – Дербент, Баку и Решт.

С началом XVIII в. в России открываются военно-учебные заведения. В 1701 г. была открыта школа «математических и навигацких, то есть мореходных хитростно наук учения» – учебное заведение, готовившее специалистов флота, судостроителей, геодезистов, инженеров, артиллеристов. Число учащихся колебалось от 300 до 500 человек. В школу принимали дворянских сыновей – «дворянских, дьячих, подьячих, из домов боярских и других чинов» в возрасте 12 – 17 лет. В 1715 г. навигаторские классы школы были переведены в Санкт-Петербург, после чего на их основе была создана Академия морской гвардии. С 1718 г. Морская академия стала также выпускать первых в стране геодезистов, топографов и картографов.

В 1712 г. в Москве была открыта Инженерная школа, выпускавшая фортификаторов и офицеров саперных частей. В 1719 г. подобная школа была открыта в Санкт-Петербурге. По окончании курса выпускники поступали унтер-офицерами в соответствующий род войск и по представлению своего начальства производились в офицеры. Малоуспешные ученики выпускались рядовыми.

В кавалерии роль военного училища играл лейб-регимент, куда дворянские недоросли писались драгунами. В период Северной войны 1700 – 1721 гг. это был Санкт-Петербургский драгунский полк, переименованный в 1721 г. в Кроншлотский драгунский полк. В 1725 г. полк был переименован по шведскому образцу в лейб-регимент. Здесь дворяне подготавливались к производству в офицеры.

С 1712 г. в Москве действовала Инженерная школа, объединенная в 1723 г. с Петербургской инженерной школой, образованной в 1719 г. В 1712 г. наряду с артиллерийской школой при бомбардирской роте, учрежденной в 1697 г., появилась еще одна – при артиллерийском полку. А в 1721 г. при Петербургском лабораторном доме создана особая школа на 30 человек для уже состоящих на службе артиллеристов.

В последние годы правления царя, а с 1721 г. – императора Петра I заметно упало качество вооруженных сил России. Ресурсы страны были истощены войнами 1-й четверти XVIII в. Боевые действия и содержание войск в Дагестане, Азербайджане, Гиляне и Мазендаране – за 1723 – 1725 гг. туда было направлено 29 000 рекрут – требовали огромных людских и материальных затрат.

Правительство императрицы Екатерины I Алексеевны с 1726 г. предприняло ряд мер по приведению в порядок гвардейских полков и столичных гарнизонов. Однако войска в провинции и флот находились в состоянии запустения. Строительство новых кораблей (кроме галер) было прекращено.

При следующем правителе, императоре Петре II Алексеевиче, в 1727 – 1730 гг. кризис в вооруженных силах России еще более углубился. Число малороссийских казаков было сокращено до 10 000 человек. К 1730 г. на Каспийском море было расположено 17 пехотных и семь драгунских полков – примерно четвертая часть всей армии.

С восшествием в 1730 г. на престол новой императрицы – Анны I Иоанновны начался период реформ в военной сфере, которые проводил генерал-фельдмаршал Христофор Антонович Миних.

В 1730 г. по образцу Семеновского полка был учрежден новый гвардейский полк – Измайловский. Лейб-регимент преобразовали в первый кавалерийский гвардейский полк – лейб-гвардии Конный полк.

Затем были приведены в порядок армейские финансы, а при войсках основаны госпитали и гарнизонные школы. В 1731 г. комиссариатское и провиантское ведомства были выведены из Военной коллегии и объединены в Генеральный кригс-комиссариат, который занялся созданием армейских складов продовольствия и имущества, введением сроков снабжения и контроля над отпуском определенных норм довольствия, организацией приема необходимой для армии продукции у подрядчиков. В 1736 г. Генеральный кригс-комиссариат был возвращен в состав Военной коллегии.

Развитие получила система военно-учебных заведений. В 1730 г. в Санкт-Петербурге была открыта Арифметическая артиллерийская школа для «пушкарских сыновей». Вскоре такая же школа была открыта в Москве. В 1731 г. по прусскому образцу был учрежден Шляхетский кадетский корпус, который был рассчитан на 360 учащихся. Выпускникам присваивались унтер-офицерские чины или чин прапорщика, а особо отличившиеся сразу получали чин подпоручика или поручика. В 1735 г. в Санкт-Петербурге была открыта Чертёжная артиллерийская школа, рассчитанная на 30 человек из дворянских и офицерских детей. Выпускники выходили артиллерийскими унтер-офицерами. С 1736 г. было запрещено производить в унтер-офицеры неграмотных.

Важные изменения произошли в методах комплектования и устройства офицерского корпуса. Так, были упразднены привилегии служившим в российской армии иностранцам. В 1736 г. срок службы дворянства ограничен 25 годами, предусмотрен выбор одного из отпрысков дворянской семьи для управления имением. В 1740 г. дворянам разрешен выбор между гражданской и военной службой.

В 1731 г. были составлены новые штаты для армии – впервые дифференцированные на мирное и военное время. В пехотных и драгунских полках упразднены гренадерские роты и гренадеры были распределены по остальным ротам полка (по 16 гренадер на фузилерную, по 10 на драгунскую роту). В пехоте упразднены копья (сохранены протазаны для офицеров и алебарды для унтер-офицеров). Штатная численность пехоты была определена в 68 000 человек.

В 1731 – 1733 г. начато формирование тяжелой кавалерии – кирасир. Для них из Европы выписывались рослые породы лошадей. Кирасиры носили железную кирасу и были вооружены шпагой, карабином и двумя пистолетами. Штатная численность регулярной кавалерии (один гвардейский, три кирасирских, 29 драгунских полков) была определена в 41 500 человек.

В 1730-х гг. была значительно усилена артиллерия. Полкам приданы по три орудия. Осадная артиллерия был сведена в три бомбардирских корпуса – в Петербурге, Киеве и Белгороде.

В 1741 г. вновь были сформированы гусарские полки: Сербский, Валашский и Венгерский, Молдавский и Грузинский. Гусары были одеты в форму венгерского образца и вооружены саблей, карабином и пистолетами. Комплектовались полки из выходцев тех стран, чьими названиями они были обозначены. Гусары являлись поселенным войском и располагались на Украинской укрепленной линии.

В 1730 г. в состав ландмилиции были включены слободские казачьи полки (пять полков) и ее число достигло 27 000 человек. Ландмилиция, кроме южных границ, в 1731 г. была учреждена еще на пограничной укрепленной линии по рубежу Остров – Великие Луки – Соболево – Костеничи и на Закамской укрепленной линии .

В 1736 г. ландмилиция (20 полков) Украинской укрепленной линии составила Украинский ландмилиционный корпус.

В 1732 г. на Царицынской укрепленной линии было сформировано Волжское казачье войско (520 донских казаков и 537 «великоросских и малороссийских сходцев»).

В 1735 г. было ликвидировано Аграханское казачье войско, граница перенесена на Терек. Из аграханских и терских казаков, а также представителей иных сословий были созданы Терско-Семейное (400 человек) и Терско-Кизлярское (200 человек) казачьи войска.

В 1736 г. на Исетской укрепленной линии было создано Исетское казачье войско, куда включили 588 бывших государственных крестьян, зачисленных в казаки. На 1748 г. это войско располагало 1380 казаками.

На флот правительством императрица Анны I Иоанновны было выделено 1 200 000 рублей, что позволило восстановить его штаты до уровня 1715 г. В 1730-х гг. были проведены крупные военно-морские гидрографические экспедиции, в ходе которых были исследованы Курильские, Алеутские острова, достигнуты берега Америки, Японии. В ходе войны за польское наследство 1733 – 1735 гг. российский флот (четыре линейных корабля, пять фрегатов, два бомбардирских судна и транспортные и мелкие суда) на Балтике успешно провёл в 1734 г. блокаду Данцига. В то же время российский флот избегал столкновений с французской эскадрой.

С 1732 г. было возобновлено военное судостроение на Белом море. К 1741 г. в Архангельске базировались семь линейных кораблей, пять фрегатов, один гукор, одна яхта.

Реформы генерал-фельдмаршала Христофора Антоновича Миниха вернули боеспособность российской армии. Россия смогла провести две крупные войны – за польское наследство 1733 – 1735 гг. и с Турцией 1736 – 1739 гг., а также надежно защитить свои южные и восточные границы от набегов кочевников. Данные реформы позволили российской армии и флоту нанести поражение Швеции в войне 1741 – 1743 гг., которая велась уже при новой правительнице России – императрице Елизавете I Петровне. Изменения в организации вооруженных сил России свершались в ее правление усилиями президента военной коллегии генерал-фельдцехмейстера графа Петра Ивановича Шувалова. Основным родом войск при нем стала артиллерия. Пехотные полки в 1745 г. были усилены четырьмя орудиями на каждый, а с их переходом на 3-батальонное положение удвоена - шесть 3-фунтовых орудий на полк, то есть по два на батальон. Полевая артиллерия была сведена в два полка, общей численностью 140 орудий в строю и 92 в резерве при фурштатских (обозных) ротах. Конница и пехота были подчинены тактике артиллерийского боя.

В пехоте усилили систему залпового огня. Она строилась в четыре шеренги, первые две стреляли с колена. Для стрельбы батальон (гренадеры и фузилеры вместе) рассчитывался на четыре плутонга (взвода). В развернутом строю гренадерские роты шли полуротно на обоих флангах батальона. Развитие получила тактика боя в каре. В полку, построенном для отражения атак кавалерии в каре, три первые фузилерные роты образовывали передний фас, три последние – задний; из оставшихся средних – три четные (4-я, 6-я, 8-я) образовывали правый, три нечетные – левый фасы. Гренадеры распределялись по фузилерным ротам и все вместе рассчитывались на плутонги (взводы), по три плутонга на фас. Полковая артиллерия становилась на углах, обычно по два орудия на передних, по одному на задних. При переходе пехотного полка в наступление каре строилось следующим образом: восемь рот в переднем фасе, по два в каждом из боковых при отсутствии заднего фаса.

Продолжали укрепляться юго-восточные границы. На Оренбургской укрепленной линии в 1748 г. из различных групп казаков, башкир, татар и русских служилых людей был сформирован Оренбургский нерегулярный корпус (4493 казака).

Балтийский флот (15 линейных кораблей, три фрегата, три бомбардирских судна, два прама, два брандера, три пакетбота, 36 галер, 70 кончебасов) провел успешные действия против Швеции в 1741 – 1743 гг. при недоукоплектованности в два раза (4500 человек вместо 9000). Однако его операции сопровождала тактическая нерешительность.

Русский царь Петр, шведский король Карл, король Дании Фредерик, польский король Август, король Франции Людовик, Вильгельм Английский, Леопольд Австрийский и большинство других королей и принцев той эпохи рано или поздно всегда выносили свои разногласия на суд войны. В XVII и XVIII столетиях, точно так же, как и в XX, войне отводилась роль международного арбитра в спорах между народами. Соперничество династий, установление границ, право на обладание городами, крепостями, торговыми путями и колониями - все решалось с помощью войны. Как лаконично сформулировал эту аксиому один из молодых придворных Людовика XIV: «Пушки - самые беспристрастные судьи. Их суждения метки, и они - неподкупны».

Численность армий России и Швеции во времена Петра I

На протяжении пятидесяти лет - всю вторую половину XVII века - самой могущественной и вызывавшей наибольшее восхищение в Европе была французская армия. По количеству солдат она намного превосходила любую другую европейскую армию. В мирное время Франция содержала постоянную армию в 150000 человек, а в годы войны численность ее возрастала до 400000. Во время войны за Испанское наследство восемь больших армий под командованием маршалов Франции одновременно вели военные действия в Нидерландах, на Рейне, в Италии и в Испании. Попечением короля и его военного министра Лувуа, французские солдаты были обучены, вооружены и снаряжены лучше всех в Европе. Благодаря таким генералам, как Тюренн, Конде и Ван-дом, им постоянно сопутствовал успех. Сокрушительный удар, который герцог Мальборо нанес маршалу Таллару при Бленхейме (Гохштедте) не без помощи принца Евгения Савойского, сражавшегося на стороне герцога, было первым крупным поражением французских войск, начиная со средних веков*. Это было время, когда численность, огневая мощь и разрушительная сила всех армий стремительно возрастала. По мере того, как энергичные министры финансов увеличивали налоговую основу для содержания армий, становилось возможным выставлять на поле битвы все большее количество войск. В первой половине XVII века в европейских баталиях с обеих сторон могли участвовать не более 25 000 солдат. В 1644 году при Марстон-Муре - решающем сражении гражданской войны в Англии - Кромвель выставил 8 000 человек против равного количества войск Карла I. Шестьдесят пять лет спустя при Мальплаке Мальборо вел 110000 союзных войск против 80 000 французов**.

* Эта битва произошла в Баварии 13 августа 1704 г. Англичане и австрийцы разбили французов и баварцев.

** Битва при Мальплаке (Фландрия) произошла 11 сентября 1709 года. Австрийский полководец принц Евгений Савойский и английский герцог Мальборо разбили французские войска маршала Виллара.

На вершине своей военной мощи Швеция, при собственном населении в полтора миллиона человек, содержала армию в 110 000 солдат. Петр, даже после роспуска дезорганизованного нерегулярного дворянского ополчения, которое он получил в наследство от Софьи и Голицына, в конечном итоге создал и обучил совершенно новую армию численностью 220 000 человек.

Хотя в эпоху непрерывных войн воинская повинность для всех сословий стала необходимым средством пополнения армейских рядов, большинство армий этого периода все же состояло из профессиональных солдат Многие из них - и офицеры и рядовые - были иностранными наемниками: в то время солдат по собственному усмотрению мог вступить в любую армию и воевать против кого угодно, кроме своего короля. Зачастую короли и принцы, придерживавшиеся нейтралитета, поставляли целые полки наемников для воюющих соседей. Так, во французской армии были швейцарские, шотландские и ирландские полки, в голландской армии - датские и прусские, а в армии империи Габсбургов служили представители всех германских государств. Некоторые офицеры переходили из одной армии в другую с такой же легкостью, с какой современные клерки меняют место работы, но ни те, у кого они служили раньше, ни их будущие наниматели, не видели в этом ничего предосудительного. Мальборо, будучи двадцатичетырехлетним полковником, служил у маршала Тюренна, выступал против голландцев и на большом параде удостоился похвалы самого Людовика XIV. Впоследствии, командуя армией, состоявшей в основном из голландцев, Мальборо чуть было не скинул с трона Короля-Солнце. Некоторое время - до и после вступления Петра на трон - старшие офицеры русской армии почти сплошь были иностранцы; и если бы не они, царь выводил бы на поде боя не войска, а толпу мужиков. Обычно профессиональные солдаты вели военные действия согласно общепринятым правилам. Так, почти без исключений соблюдался сезонный ритм: лето и осень отводились для военных кампаний и сражений, зима и весна - для отдыха, вербовки и пополнения всяческих запасов. В основном эти правила диктовались погодой, Урожаем на полях и состоянием дорог. Каждый год армии Ждали, пока стает снег и зазеленеют луга, чтобы было Достаточно свежей зеленой травы для кавалерийских и обозных коней. В мае и июне, едва подсыхала дорожная грязь, длинные колонны людей и обозов приходили в движение. Проводить маневры, осаждать крепости и ввязываться в сражения генералы имели возможность до октября. К ноябрю, с первыми морозами, войска начинали переходить на зимние квартиры. Эти почти ритуальные правила неукоснительно соблюдались в Западной Европе. Десять лет подряд, пока длилась кампания на континенте во время войны за Испанское наследство, Мальборо ежегодно оставлял армию в ноябре и до весны возвращался в Лондон. В те же самые месяцы старшие французские офицеры возвращались в Париж или Версаль. Давно исчезнувшим атрибутом тех цивилизованных войн были паспорта-пропуски, выдаваемые заслуженным офицерам для проезда по территории неприятеля кратчайшим путем к месту зимнего отпуска. Рядовые, разумеется, подобными привилегиями не пользовались. Для них вопрос о побывке дома до конца войны вообще не стоял. Если им везло, они в течение самых холодных месяцев располагались на постой в городах. Однако гораздо чаще они оказывались в переполненных ветхих казармах и бараках зимних лагерей, где становились добычей стужи. болезней и голода. По весне свежие пополнения рекрут г восстанавливали потери в рядах.

В то время армии на марше двигались медленно, даже когда их продвижение не встречало препятствий. Немногие армии могли пройти в день более десяти миль, обычный же дневной переход составлял пять. Исторический бросок Мальборо от Нидерландов вверх по Рейну в Баварию перед сражением при Бленхейме в то время сочли «молниеносным» - 250 миль было пройдено за пять недель. Обычно движение замедляла артиллерия. Лошади, с трудом тянущие тяжеленные, громоздкие пушки, колеса которых оставляли на дорогах устрашающие рытвины, просто не могли двигаться быстрее.

Армии продвигались длинными колоннами, батальон за батальоном; впереди и по флангам кавалерийский заслон, в хвосте подводы, фуры и зарядные ящики для пушек. Обычно армия пускалась в путь с восходом солнца и становилась на бивуак под вечер. Ежедневная разбивка лагеря на ночь требовала почти столько же усилий сколько и дневной переход. Нужно было поставить рядами палатки, распаковать поклажу, развести костры для приготовления пищи, наносить воды для людей и животных и отвести лошадей пастись. Если неприятель был неподалеку, место для лагеря приходилось подыскивать особенно тщательно и затем еще сооружать временные земляные укрепления с деревянным частоколом - на случай возможного нападения. А наутро, чуть свет, не успевших отдохнуть людей уже поднимали, и в предрассветном сумраке приходилось сворачивать лагерь и снова грузить все на подводы для следующего дневного перехода.

Разумеется не все, даже самое необходимое, можно было увезти в обозе. Армия численностью от пятидесяти до ста тысяч человек могла содержать, себя, лишь двигаясь по плодородной местности и за счет этого удовлетворяя многие из своих нужд или получая дополнительные припасы водным путем. В Западной Европе большие реки служили главными дорогами войны. В России реки текут на север и на юг, а военные действия русских и шведских войск развивались в направлении восток-запад, поэтому водные пути имели меньшее значение и зависимость армий от вещевых обозов и местного фуражирования была сильнее. В Западной Европе военные кампании велись, как правило, неспешно. Были популярны осады - их явно предпочитали значительно большему риску и неприятным сюрпризам, которые сулило сражение в открытом поле. Осадные операции проводились с ювелирной, почти математической точностью; в любую минуту командующий и одной и другой стороны мог ответить на вопрос, как обстоят дела на данный момент и как они будут развиваться дальше. Людовик XIV был горячим приверженцем осадных операций: тут не было опасности потерять большую армию, созданную ценой немалых усилий и огромных затрат. К тому же они позволяли и ему самому поучаствовать в Марсовых забавах без риска для жизни. И наконец, в распоряжении Короля- Солнце был крупнейший в истории военного дела мастер фортификации и осадного искусства

Себастьен де Вобан. Служа своему государю, он успешно провел осаду пятидесяти городов и везде добивался успеха, а построенные им укрепления считались образцовыми на протяжении всего столетия. Вдоль всей границы Франции выросла густая сеть крепостей - от отдельных сугубо военных фортов до больших укрепленных городов. Все эти крепости, идеально приспособленные к особенностям местности, не только великолепно соответствовали своему назначению, но были подлинными произведениями искусства. Обычная их форма - гигантская звезда, при этом каждая стена располагалась так, что была защищена от продольного (анфиладного) артиллерийского или, по меньшей мере, мушкетного флангового огня. Каждый угол звезды представлял собой самостоятельный форт с собственной артиллерией, гарнизоном, тайными ходами для неожиданных вылазок. Могучие каменные стены были окружены рвами в двадцать футов глубиной и сорок футов шириной, также выложенными камнем, перед которыми наступавшая пехота чувствовала себя очень неуютно. Когда строились эти крепости, французские армии вели наступательные действия, и эти исполненные грозного величия сооружения с массивными, украшенными золочеными королевскими лилиями воротами, предназначались не для пассивной обороны, а для того, чтобы служить опорными пунктами французских полевых армий. Впоследствии, когда войска Мальборо рвались к Парижу и Версалю, укрепления Вобана сохранили Людовику его трон. Сам Король-Солнце отдавал должное своему маршалу: «Город, обороняемый Вобаном, неприступен; город, осаждаемый Вобаном, уже взят»*.

* Однако когда Людовик XIV сам присутствовал при осаде, Вобану приходилось делить лавры с королем. Как выразился Людовик: «Месье Вобан предложил мне ряд действий, которые я счел наилучшими».

Тактика ведения войны в 17 веке

Осадные операции под руководством Вобана были подобны безукоризненно поставленным и разыгранным по часам театральным представлениям. Окружив крепость неприятеля, войска Вобана начинали рыть серию зигзагообразных траншей, постепенно подбираясь к стенам. Вобан с математической точностью рассчитывал углы обстрела и располагал окопы таким образом, чтобы огонь со стен крепости практически не наносил урона пехоте, которая подкапывалась все ближе и ближе. Тем временем, артиллерия осаждающих день и ночь вела огонь по укреплениям, заставляя умолкнуть пушки защитников и пробивая бреши в стенах. В момент штурма пехотинцы устремлялись из окопов и, засыпая рвы фашинами - тугими вязанками хвороста, - преодолевали их и врывались в проломы в изрешеченных стенах. Однако осады нечасто достигали этого кульминационного момента. Когда становилось очевидным, что крепость обречена, осажденные, в соответствии со строгим этикетом, которого придерживались обе стороны, были вольны согласиться на почетную капитуляцию, причем не только неприятель, но и их собственное правительство ничего другого в этой ситуации от них и не ждали. Но если нерасчетливые или чересчур пылкие защитники отказывались сдаться, тем самым вынуждая нападавших идти на приступ, теряя время и людей, захваченный город подвергался насилию и разграблению и предавался огню.

Искусство Вобана навсегда осталось непревзойденным. Однако в те времена (как, впрочем, и сейчас) крупнейшие полководцы - Мальборо, Карл XII, принц Евгений - предпочитали вести маневренную войну. Величайшим из них, несомненно, был Джон Черчилль, герцог Мальборо, который с 1701 по 1711 год командовал коалиционными европейскими армиями в войнах против Людовика XIV. Не было сражения, которое бы он проиграл, и не было крепости, которая бы перед ним устояла. За десять лет войны, сражаясь с одним за другим маршалами Франции, он победил их всех, и когда в результате политических изменений в Англии лишился командования, его войска неудержимо двигались сквозь барьер мощных укреплений Вобана прямо на Версаль. Мальборо не довольствовался обычной, ограниченной стратегией того времени, и устремления его простирались много дальше покорения отдельной крепости или города. Он был убежденным сторонником решительных, крупномасштабных действий, хотя бы и сопряженных с большим риском. Его целью было уничтожить французскую армию и посрамить Короля-Солнце на поле боя. Он был готов рискнуть, поставив судьбу провинции, кампании, войны и даже королевства в зависимость от исхода одного дня. Мальборо был наиболее удачливым и разносторонним начальником своего времени. Он был одновременно полевым командиром, главнокомандующим коалиционными войсками, министром иностранных дел и фактическим премьер-министром Англии это примерно то же самое, как если бы он один исполнял обязанности Черчилля, Идена, Эйзенхауэра и Монтгомери во время второй мировой войны.

Но стиль командования Мальборо всегда отличался определенной взвешенностью, умением соразмерить масштабную стратегию и тактические задачи. Самым же напористым и дерзким полководцем того времени был король Швеции - Карл XII. В глазах своих противников, да и всей Европы, Карл был воином, рвавшимся в бой в любой момент, независимо от соотношения сил. Тактике его были присущи стремительность и внезапность. Его импульсивность и жажда боя навлекли на него обвинение в безрассудстве, граничащим с фанатизмом. И, пожалуй, он охотно подписался бы под девизом Джорджа С. Паттона: «Атаковать, только атаковать!»*

* Паттон, Джордж Смит (1885-1945), американский генерал, участник первой и второй мировых войн, освободитель Франции в 1944 г.

Но в основе атак шведских войск лежала не слепая ярость, а жесткая муштра, железная дисциплина, всеобщая преданность делу, уверенность в победе и превосходная система оперативного управления войсками. Барабаны подавали сигналы, посыльные разносили приказы и командиры подразделений всегда знали, что от них требуется. Любая слабость в собственной армии быстро искоренялась, любая слабость в войсках неприятеля немедленно использовалась. Карл охотно нарушил бы традицию сезонного ведения боевых действий; твердый промерзший грунт лучше выдерживал тяжесть подвод и орудий, да и его солдаты привыкли к морозной погоде - словом, он был готов воевать и зимой. Очевидно, что в маневренной войне преимущество имеет та армия, которая обладает большей мобильностью. Судьба кампании зависела от транспорта и работы тыла в той же степени, что и от генеральных сражений. Все, что могло увеличить мобильность, имело значение; французы, например, были в полном восторге от появления передвижных пекарен, благодаря которым открылась возможность получать свежий хлеб в считанные часы.

Когда армия неприятеля находилась неподалеку, командиры, конечно, были настороже, хотя в XVII и XVIII столетиях сражения редко происходили, если этого не желали обе стороны. Отыскать подходящий плацдарм и произвести необходимое построение людей, лошадей и орудий было совсем непросто. И военачальник, не расположенный вступать в бой, мог легко от него уклониться, укрыв свои силы среди холмов, кустов и оврагов. На то, чтобы привести войска в боевой порядок, уходили часы, и стоило только одному генералу начать построение, как другой, если он не стремился к баталии, мог спокойно отступить. Таким образом, две враждующие армии могли целыми днями находиться в относительной близости, избегая серьезного столкновения.

Когда же оба командира были вынуждены сражаться - например, за контроль над речной переправой или за опорный пункт на главной дороге, - армии занимали позиции в 300-600 ярдах друг от друга. Если позволяло время, та армия, которая намеревалась защищаться (скажем, русские против Карла XII или французы против Мальборо), воздвигала перед линией пехоты надолбы из вбитых в землю заостренных кольев (chevaux de frise), которые в какой-то степени сдерживали атаки наступающей кавалерии. По линии фронта артиллерийские офицеры устанавливали орудия, стрелявшие ядрами весом 3, 6 и 8 фунтов, а тяжелые пушки даже ядрами в 16 и 24 фунта, на 450-600 ярдов вглубь вражеских рядов. Сражение обычно начиналось с артиллерийского обстрела. Град пушечных ядер мог нанести урон, но редко имел решающее значение в бою против опытных и дисциплинированных войск. С поразительной выдержкой солдаты стояли в строю, тогда как в воздухе со свистом проносились ядра и, отскакивая рикошетом от земли, пробивали в их рядах кровавые бреши. В XVII веке полевая артиллерия была значительно усовершенствована шведами. Густав Адольф стандартизировал калибры полевых орудий, и в разгар боя одни и те же боеприпасы могли подходить к любому орудию. Впоследствии, когда внимание к артиллерий стало превращаться в самоцель, шведские генералы сообразили, что артиллеристы нередко забывают о необходимости поддерживать собственную пехоту. Чтобы устранить этот недостаток, каждому пехотному батальону придали по две легких пушки, которые оказывали поддержку солдатам, стреляя прямой наводкой по атакующей этот батальон неприятельской пехоте. Позднее шведы придали артиллерию даже кавалерийским подразделениям.

Конная артиллерия была чрезвычайно мобильна - распрячь лошадей, открыть огонь по кавалерии противника и отойти на новую позицию она могла в считанные минуты. Но исход сражения решала не артиллерия и не кавалерия, а пехота. Великие битвы того времени выигрывали пехотные батальоны, построенные фалангами, вооруженные мушкетами, кремневыми ружьями и пиками, а впоследствии багинетами. XVII век принес быстрые перемены в снаряжение и тактику пехоты. Веками старинная пика - тяжелое древко длиной от четырнадцати до шестнадцати футов со стальным острием - была всепобеждающей «королевой сражений». С длинными пиками наперевес ряды пикинеров наступали друг на друга, и исход боя определялся напором ощетинившегося копьями строя. С развитием огнестрельного оружия, прославленная пика стала устаревать. Пика не могла соперничать с мушкетом: мушкетеры вели огонь с безопасного расстояния, выбивая пикинеров из строя. К концу века пикинеры на полях сражений появлялись редко, и их единственным назначением стала защита мушкетеров от кавалерии противника. Всаднику по-прежнему требовалось немалое мужество, чтобы мчаться навстречу барьеру из длинных отточенных пик, но пока атакующий противник не приближался к пикинерам вплотную, от них не было никакой пользы. ОРИ бестолково стояли в строю, косимые огнем артиллерийских батарей и мушкетными пулями, выставив длинные пики и ожидая, когда кто-нибудь сам насадит себя на острие.

Вооружение солдат времён Петра I

Выручил багинет, или штык, с помощью которого мушкет объединил в себе две функции: во- первых, из него по-прежнему можно было стрелять, а во вторых, к стволу крепилось острие, и стоило неприятелю приблизиться, как мушкет превращался в короткую пику. Сначала острие вставляли прямо в мушкетный ствол. Но это мешало вести огонь, и скоро был введен багинет, крепившийся на кольце - в таком виде он продолжал применяться и в нашем столетии. Пехотинец мог вести огонь до сближения с противником, а затем пустить в ход сверкающий штык. Багинет, то есть мушкет с при-мкнутым штыком, появился как раз вначале Северной войны. Драбанты - шведская гвардия - были вооружены багинетами в 1700 году, и за несколько последующих лет их приняло на вооружение большинство армий, включая и русскую.

В конце XVII века был значительно усовершенствован и сам мушкет. Старинное фитильное ружье было громоздким и весило более пятнадцати фунтов*.

* То есть 6 кг.

Для того, чтобы наводить и удерживать его, мушкетеру был необходим длинный деревянный подсошник с развилкой наверху: его втыкали в землю и, оперев ствол на развилку, целились и стреляли. Чтобы зарядить ружье и произвести всего один выстрел, требовалось выполнить двадцать два отдельных приема, в том числе: засыпать порох, забить пыж и пулю, вставить запал, поднять на плечо, навести с подсошника в цель, зажечь фитиль и поднести его к запальному отверстию. Иногда отсыревший фитиль никак не хотел воспламеняться, и мушкетер, ожидавший, когда же раздастся выстрел, нередки бывал разочарован - если разочарование то чувство, какое испытываешь при виде бегущего прямо на тебя пехотинца или скачущего во весь опор кавалериста.

На смену фитильному замку пришел кремневый, в котором искра высекалась механически, от удара стального кресала по кусочку кремня, и падала прямо в пороховую камеру. Оружие стало полегче, правда, только относительно - теперь оно весило десять фунтов, что позволяло обходиться без подсошника, а количество приемов, необходимых для выстрела, сократилось вдвое. Хороший стрелок мог произвести несколько выстрелов в минуту. Кремневый мушкет вскоре стал стандартным вооружением пехоты во всех западных армиях. Только русские и турки продолжали изготавливать неуклюжие фитильные пищали старого образца, что явно не способствовало усилению огневой мощи их пехоты.

Пехота, оснащенная новым оружием - кремневым мушкетом с примкнутым штыком - стала высокоэффективной, грозной, а очень скоро и ведущей силой на полях сражений. Багинет не просто соединил в себе два вида оружия - возникло новое оружие, не такое неуклюжее, как пика, и мобильность пехоты с его появлением значительно возросла. Увеличение скорострельности потребовало разработки новых тактических приемов и боевого порядка, чтобы максимально использовать возросшую огневую мощь. Кавалерия, которая веками господствовала на поле боя, теперь отступила на второй план. Мальборо первый сумел оценить и использовать новые преимущества пехоты. Английских солдат учили быстро разворачиваться из колонн в шеренги и, взвод за взводом, вести непрерывный, методичный огонь. Поскольку теперь меньшим числом людей можно было добиться той же интенсивности огня, личный состав батальонов сократился и ими стало легче управлять. Командование и контроль за выполнением приказов упростились и ускорились. Для того, чтобы иметь возможность одновременно навести на неприятеля как можно больше стволов, равно как и для того, чтобы уменьшить глубину мишени для вражеской артиллерии, пехота стала растягиваться по флангам, что, в свою очередь, расширяло саму линию фронта. Все действия солдата должны были быть доведены до безошибочного автоматизма, и с этой целью в мирное время проводились бесконечные учения. А испытание наступало в тот леденящий сердце момент, когда на мушкетеров накатывалась волна вражеских всадников с поднятыми клинками и времени перезарядить мушкеты уже не было.

Именно благодаря существенно возросшей огневой мощи пехоты, к началу XVIII века поле боя стало более опасным местом, чем когда-либо прежде. Уничтожать людей смертоносными мушкетными залпами было куда проще, чем сходиться вплотную и сражаться врукопашную - как это приходилось делать на протяжении веков. Раньше нормальными потерями считались десять процентов личного состава, теперь эта цифра резко подскочила. Несмотря на то, что пехота стала господствовать на поле сражения, ее собственная безопасность зависела от соблюдения идеального порядка. Если пехотинцы удерживали строй и не давали его прорвать, они своим опустошительным огнем могли нанести огромный урон атакующей кавалерии. Да и сама жизнь пехотинцев зависела от сохранения строя: вокруг вихрем кружила неприятельская кавалерия, готовая при малейшем ослаблении боевых порядков смять ряды и втоптать пехоту в пыль.

Организация боя - поддержание боевого порядка в многотысячном войске, прибытие необходимых формирований в нужное время и в нужное место, и все это под вражеским огнем - сама по себе сложнейшая задача. Природа тоже частенько устраивала полководцам какой-нибудь подвох - трудно было не наткнуться на перелесок, канаву, а то и просто изгородь, которые мешали движению колонн и могли сломать построение. Но как бы ни складывалась обстановка, спешить было нельзя. Продвигаться в зону смертоносного огня неприятеля приходилось медленно, но верно; поспешность могла нарушить скоординированность действий армии. Нередко, даже когда солдаты падали один за одним, приходилось останавливать наступавшую колонну, чтобы восстановить нарушенный строй или дать возможность параллельной колонне с ней поравняться.

За редкими исключениями, удача сопутствовала полководцам, предпочитавшим наступление. Мальборо неизменно начинал сражение атакой, направленной на самый сильный участок боевых порядков противника. Как правило, он использовал для этой цели собственную, великолепно обученную английскую пехоту. Встревоженный неприятельский командир начинал стягивать на атакуемый участок все новые резервы, но Мальборо не снижал и даже усиливал натиск, не считаясь с потерями. Наконец, когда другие участки вражеской обороны оказывались сильно ослабленными, Мальборо бросал в бой свои резервы, направляя лавину кавалерии на какой-нибудь особенно оголенный отрезок неприятельского фронта. И вот, в который раз оборона противника прорвана, и герцог с триумфом проезжает по полю боя.

Однако, если на первое место ставить стремительность и напор атаки, то лучшими пехотинцами и кавалеристами в Европе были не англичане, а шведы. Шведские солдаты вообще не были приучены думать ни о чем, кроме наступления. Если противник каким-то образом перехватывал инициативу и сам начинал наступать, шведы немедленно устремлялись ему навстречу, чтобы сорвать наступление контратакой. В отличие от английской армии Мальборо, пехотная тактика которой была основана на максимальном использовании огневой мощи, шведы в атаке полагались на armes blanches - холодное оружие. Как пехота, так и кавалерия огню мушкетов и пистолетов предпочитали ближний бой, в котором все решали клинок и штык.

Зрелище было устрашающее. Медленно, методично, молча, под грохот барабанов продвигалась вперед шведская пехота, не открывая огонь до последней минуты. Сблизившись с противником, колонны разворачивались, и на поле боя вырастала стена желто-голубых мундиров в четыре шеренги глубиной. Строй замирал, грохотал залп, и со штыками наперевес шведы врывались в дрогнувшие ряды неприятеля. Прошло немало лет, прежде чем русские воины Петра научились отражать неудержимо атакующих шведов. Непревзойденная мощь шведской атаки была обусловлена религиозным фатализмом, с одной стороны, и непрерывной муштрой, с другой. Все - от короля до солдата - верили в то, что «Господь никому не позволит пасть в бою, покуда не придет его час». Эта убежденность порождала неколебимое мужество, а месяцы и годы, проведенные на плацу под звуки строевых команд, обеспечивали шведской армии такую маневренность и сплоченность, что сравниться с ней не мог никто,

Роль пехоты и кавалерии в войне со Швецией

Несмотря на возросшую роль пехоты в качестве решающего рода войск, действия кавалерии по-прежнему наполняли драматизмом картину боя: стоило противнику дрогнуть, кавалерия прорывала его ряды и добывала победу. Легкая кавалерия служила для прикрытия армии, разведки, фуражировки и внезапных набегов на неприятеля. Русские для этих целей использовали казаков, а турки - татар. У шведов одни и те же кавалерийские части участвовали и в боях и во вспомогательных операциях. Тяжелая регулярная кавалерия была организована в эскадроны численностью в 150 человек: кавалеристы носили кирасы, прикрывавшие спину и грудь, и были вооружены палашами и пистолетами, которые пускались в ход, если эскадрон попадал в засаду. В большинстве армий того времени кавалерию обучали тактическим маневрам не менее тщательно и строго, чем пехоту. Но существовали факторы, ограничивающие возможности ее применения. Одним из них, безусловно, являлся ландшафт: для действий кавалерии необходимы мягкий рельеф и открытое пространство. Другим фактором была выносливость лошади: даже самые лучшие кавалерийские кони не могли выдержать больше пяти часов напряженной схватки. Был и еще один фактор - усиление пехотного огня. Кавалерии приходилось держаться начеку, учитывая возросшую меткость и скорострельность кремневых мушкетов. И Мальборо, и Карл XII посылали кавалерию в бой только в решающий момент, когда она, как ударная сила, могла прорвать распадающиеся вражеские ряды, атаковать с флангов наступающую пехоту или, преследуя противника, превратить его отступление в разгром.

Хотя возможности применения кавалерии и были ограничены, время ее славы еще далеко не миновало. До битвы при Ватерлоо, с ее массированными кавалерийскими атаками, оставалось целое столетие, а до атаки английской легкой бригады под Балаклавой - полтораста лет*. Кавалеристы составляли от четверти до трети численности всех армий, а в шведской армии их процент был еще выше. Карл обучал свою кавалерию идти в атаку сомкнутым строем. Шведские конники надвигались на неприятеля медленной рысью, построившись плотным клином. Клин имел глубину в три шеренги и прорывал ряды кавалерии или пехоты противника подобно широченной стреле, послушной воле командира.

* Сражение под Балаклавой произошло 13 октября 1854 года во время Восточной (Крымской) войны 18531856 гг. Примечательно эффектной атакой бригады английской легкой кавалерии лорда Кардигана, которая привела к поражению русских гусар. В свою очередь, англичане не выдержали удара русских и потеряли почти половину своих солдат и офицеров, большая часть которых принадлежала к английской аристократии.

Если наблюдать кавалерийскую атаку издали, война могла бы показаться великолепным зрелищем: по открытому полю мчатся всадники в разноцветных мундирах, клинки и кирасы сверкают на солнце, вымпелы и флаги реют на ветру. Но для участников битвы это поле - место кровавой резни, подобие ада: пушки грохочут и извергают пламя, пехотинцы по команде заряжают ружья и стреляют, изо всех сил пытаясь удержать строй, а возле их ног корчатся в агонии изувеченные товарищи; верховые на полном скаку обрушиваются на линию пехоты: крики, вопли, стоны; кто-то пытается подняться и падает, всадники в исступлении полосуют отточенными клинками всякого, кто попадется под руку; пешие почти вслепую яростно колют штыками - кому-то достался удар в спину, кому-то в грудь; мгновенная острая боль, последняя вспышка удивления, осознание того, что случилось, и хлынувший из раны поток алой крови; бегут люди, мечутся кони, потерявшие всадников, и надо всем этим медленно ползут тяжелые облака слепящего, удушающего дыма. А когда смолкала канонада и рассеивался дым, взору открывалось пропитанное кровью поле, слышались стоны и крики раненых. Тут же лежали те, кто утих навеки, устремив в небо невидящие глаза. Таким образом разрешались противоречия между народами.



Европейские армии в XVIII веке

В XVIII веке состав всех европейских армий был примерно одинаковым. Они состояли из грех основных родов войск пехоты, кавалерии и артиллерии. Большую часть любой из армий составляли пехотинцы, преимущественно входившие в мушкетерные или фузилерные полки. Прусские полки обычно делились на два батальона и насчитывали примерно 1700 человек. В австрийской армии три батальона составляли полк численностью примерно 2100 человек. В австрийской армии не было гвардейских полков, но существовали гренадерские батальоны, которые обычно являлись сводными частями, составленными из гренадерских рот мушкетерных и фузилерных полков. Использование легкой пехоты - егерей и хорватских пан-дуров - стало нововведением. Наиболее опасным противником были австрийские хорваты, набранные на диких восточных границах империи.

Жизнь пехотинцев была суровой. Бои велись лишь время от времени, и поэтому они либо находились на марше, либо добывали себе продовольствие, или, если позволяло время, участвовали в тренировках. Во время лагерных стоянок рацион обычно оказывался недостаточным, но на марше ситуация была еще хуже. Из-за плохих погодных условий и болезней армия несла почти такие же потери, как и во время боевых действий.Следующим по численности (и гораздо более привлекательным) родом войск была кавалерия, считавшаяся наследницей традиций средневекового рыцарства. Существовали три категории конницы: тяжелая (кирасиры), средняя (драгуны) и легкая (гусары, легкие драгуны и шеволе-жеры). Полк обычно включал четыре эскадрона (хотя нередко их количество увеличивалось до 10). На эскадрон в среднем приходилось до 80 солдат. Тяжелая кавалерия была главной ударной силой армии. Кирасиры ездили на крупных мощных лошадях и должны были осуществлять в бою прорыв вражеских линий. Драгуны обучались как ездящая пехота, но часто они использовались и как тяжелая кавалерия. Самыми известными легкими кавалеристами были гусары. В их задачи входили проведение разведки и действия в тылу противника.Артиллерия была третьей по численности, но очень важной частью любой армии. Во время сражения артиллерия действовала в батареях по 6-10 пушек. Калибр пушки определялся весом выпускаемого ею снаряда. Наиболее распространенным полевым орудием была 6-фунтовая пушка. Самые мощные пушки - до 24 фунтов - чаще всего использовались при осадах. Пушки были тяжелыми, и их не удавалось быстро перемещать с места на место. Поэтому развернутая на позициях артиллерия оказывалась уязвима для контрбатарейного огня противника, его легких войск и кавалерии.

Армии традиционно состояли из первой линии, второй линии и резерва. Обычно пехота размещалась в центре, где находилась и артиллерия, а конница располагалась на флангах. Линейное построение позволяло пехотному полку наиболее эффективно использовать свою огневую мощь. Порядок действий мог меняться, но обычно передняя шеренга давала залп, затем отходила назад, чтобы перезарядить ружья и дать возможность стрелять второй шеренге. Хорошо обученные войска при такой тактике могли производить по 3-5 залпов в минуту. Благоразумный командир всегда располагал резервом, которым при необходимости мог укрепить первую линию. Кавалерии на поле боя предстояло сражаться с конницей неприятеля. Однако, если ей удавалось обойти пехоту с фланга, она могла рассеять пехотинцев прежде, чем те успевали перестроиться, чтобы противостоять возникшей угрозе. Артиллерия должна была поддерживать главные оборонительные позиции или же атаку и наносить противнику максимально возможные потери. Эти задачи артиллерия выполняла, стреляя пушечными ядрами - круглыми железными шарами. Также могла использоваться шрапнель, которая содержала много небольших пуль. Диапазон действия таких снарядов составлял от 400 до 800 метров.Еще одним важнейшим моментом, влияющим на исход сражения, являются условия местности. Командующий должен был позаботиться о том, чтобы выбрать такую местность, которая позволила бы ему развернуть свои войска должным образом и удовлетворяла требованиям каждого из родов войск. В число множества факторов, которые следовало учитывать, входили, например, холмы и леса, которые противнику трудно было преодолеть, и поэтому обеспечивавшие укрытие для войск или позволявшие обезопасить фланг.

Введение.

Изучение военного прошлого нашей Родины является одной из важнейших задач исторической науки.

История вооружённых сил Российского государства имеет большое значение как для изучения истории России в целом, так и для понимания путей развития военного дела и традиций русской армии. Поэтому всестороннее изучение строительства российской армии и её прошлого имеет важное значение.

Дореволюционные военные историки изучали вопросы организации и устройства армии, развития вооружённых сил России, истории отдельных войн, вопросы строительства постоянной и регулярной русской армии.

В конце XVIII века вопросами истории русской армии занимался генерал-майор Русинов. Он считал, что дворянскому государству нужно совершенствовать свои вооружённые силы «дабы его войско было в готовности или защищать область от врагов внешних, нарушающих доброе согласие соседственной дружбы, или укротить врагов внутренних, восстающих на разрушение спокойствия и безопасности граждан».

У декабристов были работы на военно – исторические темы, среди них работа Н. Муравьева «Рассуждения и жизнеописание Суворова», работа Ф. Глинки «Краткое начертание «Военного журнала»», где он даёт общую схему развития военного искусства и впервые ставит вопрос о самостоятельном зарождении и развитии русского военного искусства, при этом утверждая, что оно имеет свои национальные черты и во многих областях ему принадлежит приоритет. «Начиная от Святослава, гремевшего победами в X веке, искусство в войне не переставало прославлять оружия русского».

Вопросами развития русской армии занимались также А. Корнилович, Н. Зотов, А.В. Висковатов, М. Богданович.

Крупнейшим исследователем русской военной истории являлся Д.Ф. Масловский, живший в XIX веке. Он собрал и опубликовал огромный по тому времени материал, в котором показал пути развития военного дела, считал, что военную историю можно изучать только в конкретной исторической обстановке, доказывал, что русское военное искусство развивалось самостоятельно, высоко оценивал полководческое искусство П.А. Румянцева и А.В. Суворова. Он пишет: «…великий полководец вводил новые порядки постепенно, после строгой оценки соответственности их с историческими условиями русской жизни, сообразуясь с указанием собственного опыта и стремясь во всех случаях осуществить свои предначертания русскими людьми…».

Вслед за Масловским исследованием русского военного искусства занимался А.З. Мышлаевский. Он резко осуждал таких историков как Леер Г.А., А.С. Пузыревский, П.А. Гейсман, отрицавших национальный характер русского военного искусства, считавших, что всю историю вообще и военную в особенности делают выдающиеся личности и только они; они считали, что русское военное искусство основывается на непрерывном заимствовании у различных народов, особенно у немцев.

Большой вклад в дело изучения военного прошлого России, изучения военного искусства в войнах XVIII века внесли Б.С. Тельпуховский, Е.В. Тарле, Л.М. Лещинский, А.А. Керсновский, Е.А. Разин.

Очерки Л.Г. Бескровного «Русская Армия и флот в XVIII веке» посвящены развитию военного искусства и строительству вооружённых сил России в XVIII веке.

Интерес к данному вопросу не потерял актуальности и в наше время. Тема данной работы: «Реформы Русской армии в XVIII веке». Цель работы: изучить процесс реформирования русской армии в XVIII веке. В связи с этим были поставлены следующие задачи: 1. Рассмотреть вопросы, касающиеся строительства армии (комплектование, управление, подготовка офицерских кадров). 2. Проанализировать материально – техническую базу для создания армии в XVIII веке. 3. Показать методы и формы боевой подготовки солдат и офицеров. Хронологические рамки, которые затрагивает тема: конец XVII и весь XVIII век.

Работа строится по следующему плану: I. Введение. Ставятся цель и задача исследования, даётся характеристика источников и литературы.

II. Общая часть. Раскрываются следующие вопросы: - процесс строительства армии, её комплектование; - подготовка офицерских кадров, принципы формирования офицерского корпуса; - управление вооружёнными силами; - создание материально – технической базы для строительства русской армии в XVIII веке; - организация армии, её вооружение, боевая подготовка войск, методы ведения боя. III. Заключение. Выводы Список используемой литературы.

Военные преобразования, осуществлённые в первой четверти XVIII века, были подготовлены всем предшествующим развитием российского государства.

Для борьбы с народными восстаниями и охраны государственного строя, а также для решения внешнеполитических задач государству нужна была постоянная, регулярная армия, отвечающая требованиям своего времени, о чём писал генерал-майор Русинов в конце XVIII века в своём докладе «Докладе о начале, учереждении и состоянии регулярного войска в России с показанием перемен, какие по временам и обстоятельством в оном производимы были». Он подчёркивал, что постоянная армия была учреждена царём Алексеем Михайловичем, который «положил основание к тому, чтоб не только иметь всегдашнее войско, но и содержать его по правилам военной науки».

В реальности постоянное войско было учреждено царём Иваном Грозным, регулярное войско было учреждено царём Михаилом Фёдоровичем.

Военные реформы Петра I прежде всего коснулись вопросов комплектования и организации армии. В начале 1701 года был объявлен новый набор в войска. К весне этого года было сформировано 10 драгунских полков по 1 тысяче человек в каждом.

В 1705 году указом Петра I была введена единая система комплектования войск – рекрутская повинность, которая стала регулярной и была сохранена до 1874 года.

Солдаты в армию стали набираться из крестьян и посадских людей, а офицеры из дворян. Дворян и купцов Пётр понуждал и поощрял служить в армии и особенно на флоте. С 1701 по 1725 годы было проведено 53 набора и мобилизовано более 330 тысяч человек. Служба считалась государственной обязанностью и была пожизненной.

Только в 1736 году последовало первое смягчение личной повинности для дворян. Единственным сыновьям или одному из братьев разрешено оставаться при хозяйстве. Бессрочная служба отменялась. Срок службы устанавливался в 25 лет. Такой же срок службы был введён при Потёмкине для пехотных частей, а для кавалерии – 15 лет, после чего следовал переход в пехоту либо в гарнизон.

В 1762 году Пётр III своим «Манифестом о вольности дворянской» освобождает дворянство от обязательной военной службы.

В 1757 году И.В Шувалов реорганизовал систему рекрутских наборов, которые проводились неравномерно. Вся страна была разделена на 5 полос. Набор проводился в каждой из них по очереди, то есть в каждой полосе бывал раз в 5 лет. Однако, организация и проведение наборов оставляли желать лучшего. Среди рекрутов была велика смертность в пути, так как в рекруты сдавали многих заведомо негодных по здоровью людей, бывали часто побеги, так что до полков доходила едва половина. Например, в 1756 году было сдано приёмщикам 41 374 человека, отправлено в полки ими же 37 675 человек, а прибыло 23 571 человек.

Рекрутская система обеспечивала возможность иметь единую национальную армию, которая обладала более высокими моральными качествами, чем наёмные армии некоторых европейских государств. Она также позволяла иметь значительную по численности армию.

Наряду с положительными сторонами рекрутская система имела и ряд отрицательных. Она во – первых, утверждала крепостнические отношения в армии, так как солдатами были крепостные крестьяне, а офицерами – дворяне. Во – вторых, рекрутская система не позволяла решить вопрос о должном обучении резервов, что заставляло держать под ружьём в мирное время огромную армию в связи с тем, что служба была пожизненной и собрать новую армию быстро не представлялось возможным. Ввиду того, что промышленность Российской Империи не могла полностью удовлетворить нужды армии в обмундировании, оружии и боеприпасах, государству приходилось импортировать значительное количество военных товаров, и это ложилось тяжёлым бременем на государственную казну и податные сословия.

Попытки И.В. Шувалова, П.А. Румянцева, Г.А. Потёмкина усовершенствовать рекрутскую систему касались, в основном, упорядочения техники набора и доставки рекрутов в армию, что не меняло положение дел в принципе.

Большое значение Пётр I придавал созданию крепкого и хорошо обученного офицерского корпуса.

Офицерские школы комплектовались главным образом детьми дворян, но так как их первое время недоставало, был разрешён доступ в них и другим сословиям. Однако, вскоре на Петра посыпались упрёки в «засорении дворянства худородными людьми» и он, в целях ограничения доступа на высшие офицерские должности лиц недворянского происхождения, вводит систему баллотирования. При продвижении по службе на высшие должности имеет преимущественное право «порода, а не старшинство».

От офицеров требовалось, чтобы они знали военное дело: « если сыскано будет, что неправдою оное избрание будет, таковые лица будут своих имений и чести лишены».

Начинать военную карьеру согласно указу 1714 года дворянский сын должен был с рядового звания. Именно вследствие этого указа Петра появилась традиция записывать сыновей в армию с младенческого возраста, чтобы к началу службы получить хотя бы младший офицерский чин.

По достижении 16 лет недорослей, так называемых «новиков», экзаменовали (проверялась «грамота», «цифирь» и прочие несложные «премудрости»). Не выдержавшие экзамен записывались солдатами, а выдержавшие брались на государственную службу: две трети на военную, треть на гражданскую.

В 1722 году Пётр создаёт «Табель о рангах всех чинов воинских и статских». Согласно табелю можно было входить в дворянское сословие лицам, не принадлежащим к нему по рождению. Всякий, получивший обер – офицерский класс (начиная с прапорщика) становился потомственным дворянином.

Во время Северной войны в русской армии служило много иностранных офицеров. Основную массу русских офицеров давала гвардия, которая рассматривалась, как практическая школа пехотных офицеров. Артиллерийских, инженерных, морских и других профилей офицеров стали давать открытые военные школы: Бомбардирская(1698 г.), Математических и навигационных наук (1699 г.), Первая и вторая артиллерийские школы(1701,1712 г.), Хирургическая школа (1707 г.), Московская школа иностранных языков (1701 г.).

Для подготовки унтер – офицерских кадров открываются адмиралтейские, гарнизонные и цифирные школы.

Подготовка кадров шла настолько энергично, что Пётр с 1712 года стал ограничивать службу в русской армии иностранных офицеров, а с 1720 г. вообще запретил их принимать.

В 1726 году Меншиков А.Д. упразднил баллотирование офицеров в чины. В 30 – х и 40 – х годах правительство принимает ряд новых мер по ограждению офицерского корпуса от лиц недворянского происхождения. В гвардии в офицеры производили только дворян, в полевой армии предпочтение отдавалось потомственным, а не личным дворянам.

Из иностранцев в армию принимаются лишь офицеры «кои в знатных европейских армиях служили и имеют надлежащие тому свидетельства». Привилегии иностранцев упразднены, их жалование стало таким же, как у русских офицеров.

В этот период продолжают открываться военные школы. В 1731 году по инициативе Миниха открывается Шляхетский кадетский корпус, сословная дворянская школа.

Адмиралтейские и гарнизонные школы готовят кадры унтер – офицеров, главным образом из детей солдат, посадских и других лиц недворянского происхождения.

Во второй половине XVIII века открываются Шкловское, Виленское училища, Корпус чужестранных единоверцев и Военно – сиротский дом.

Из сказанного можно сделать вывод, что в первой четверти XVIII были заложены основы для военного образования в России. В последующие годы военные школы продолжают укрепляться, возникает новый тип военных школ, предназначенный для подготовки кадров для государственного аппарата и армии.

Офицерский корпус почти целиком состоял из дворян. Иностранные офицеры, в первой четверти XVIII века составлявшие большую часть офицерского корпуса, постепенно заменялись российскими офицерами. Основными каналами подготовки офицеров была гвардия и военные школы.

Армия управлялась через государственные органы: Сенат и специальные ведомства, созданные при Петре I. Штаб при главнокомандующем (генеральный штаб) осуществлял общее руководство вооружёнными силами Империи: ведомство, которое занималось провиантом (сюда входило руководство работой заготовительных складов, обозной частью, тылом армии), высший военный суд и ведомство, отвечающее за работу инженерных, сапёрных частей и артиллерию.

Штаб при главнокомандующем, возникший в русской армии при Петре I, не стал центром, который занимался бы разработкой планов ведения войны и обеспечения вооружённых сил материальными ресурсами. В то время он был лишь вспомогательным органом главнокомандующих в полевой армии, обеспечивающих передвижение войск, их квартирование, рекогносцирование дорог и позиций.

В 1762 году генеральный штаб был реорганизован, его состав был увеличен втрое. В задачи штаба в мирное время входила разработка данных для боевой деятельности войск, картографические работы, представление в военную коллегию военно – стратегических, топографических и других материалов, а так же подготовка офицеров в службе в генеральном штабе.

Центральным органом, управляющим всеми вооружёнными силами России стала Военная коллегия во главе с президентом.

Таким образом, можно сказать, что централизация управления позволила обеспечить армию всем необходимым и руководить ею как в мирное, так и в военное время.

Одним из основных вопросов строительства русской армии в XVIII веке являлось снабжение армии вооружением, боеприпасами, одеждой, а так же обеспечение её продовольствием.

До XVIII века экономика России не достигла ещё того уровня, который мог бы обеспечить армию всем необходимым. И хотя многое было сделано для усовершенствования артиллерии и ручного огнестрельного оружия, это вооружение изготовлялось в недостаточном количестве.

В первые года Северной войны Пётр вынужден был закупать крупные партии оружия за рубежом. Понимая, что без собственной экономической базы выиграть войну нельзя, он стал энергично развивать свою промышленность.

Мануфактур в России было немного, и того, что они поставляли, не хватало даже на самые необходимые нужды. Большую часть приходилось ввозить из-за границы.

Начавшаяся война требовала много железа и меди для изготовления орудий труда и войны, кожи, сукна и бумаги для военных нужд. В XVIII веке суконное и кожевенное производство в России стало довольно быстро развиваться, и с середины века оно уже полностью удовлетворяло потребности армии.

Железо и другие металлы привозили из Швеции, но с началом Северной войны этот канал был сразу же перекрыт. Из-за границы шли также медь, серебро, золото, ружья и сукна.

В России были организованы поиски руд. Там, где их находили, строились предприятия, причём в рекордно короткие сроки. Из-за этого промышленность Российской Империи выросла в несколько раз.

В течение первой четверти XVIII века производилась огромная работа по созданию заводов, производящих вооружение и боеприпасы.

Производство ручного огнестрельного оружия было сосредоточено на Тульском, Сестрорецком и Александровском оружейных заводах, причём два последних находились в непосредственной близости от новой столицы Империи – Санкт – Петербурге.

За 20 лет эти заводы полностью обеспечили всю армию и флот новым стрелковым оружием, имевшем одинаковый калибр и унифицированный патрон.

Огромное внимание Пётр I уделял также производству артиллерийских орудий и боеприпасов к ним. На месте 12 старых заводов, производящих орудия и боеприпасы к концу первой четверти XVIII века возникает 52 железоделательных и 13 медеплавильных заводов. На 19 из них отливались орудия, на остальных изготовлялись боеприпасы. Литьё артиллерийских орудий было вначале сосредоточено преимущественно на московских и тульских производствах, а позднее на уральских литейных заводах.

Производству оружия серьёзный урон нанесла политика генерала – фельдмаршала Российской Империи времён царствования императрицы Анны Иоанновны – Х.А. Миниха. Он пытался прекратить производство ружей в России и передать заказы за границу. Однако, поступившее саксонское огнестрельное оружие (лучше в то время в Европе) оказалось настолько неудовлетворимого качества, что Империя была вынуждена возобновить производство отечественных ружей. Значительно более серьёзный урон генерал – фельдмаршал нанёс производству пушек. Он приказал перелить все пушки, произведённые при Петре I. Однако непригодность принятых им зарубежных конструкций вскоре обнаружилась.

Во второй половине XVIII века русская металлургическая промышленность значительно выросла. К концу века в России было 94 крупных металлургических предприятия, и они давали продукции в несколько раз больше, чем заводы времён Петра I. Они полностью обеспечивали нужды армии. В это время Россия не только ни разу не обращается к закупкам оружия, но и сама снабжает Европу металлом и военными товарами.

Производство пушек было сосредоточено на Александровском, Липецком казённых заводах и других. Во время войн к производству орудий и литью боеприпасов привлекались также частные заводы.

Размещение промышленности и характер её производства позволяют сделать вывод, что в начале XVIII века была создана металлургическая база для обеспечения русской армии оружием. В дальнейшем, развитие промышленности, созданной Петром I, не затухает, а наоборот, приобретает ещё больший размах. Развивается железоделательная, меднолитейная, селитряная промышленности. Армия полностью обеспечивается артиллерийским вооружением и боеприпасами.

Организация войск обуславливалась способами ведения военных действий, которые в свою очередь определялись вооружением, позволявшим вести бой в линейных боевых порядках. В начале XVIII века на вооружении армии были гладкоствольные кремниевые ружья и гладкоствольная артиллерия. На вооружение армии был введён байонет с трёхгранным клинком, так как русское командование придавало большое значение рукопашному бою. В гвардии штыки были введены в 1702 году, переход на них в армии был завершён к 1709 году.

Впервые в Северной войне на поле боя были применены редуты. Изменена тактика боя: вместо одного фронтального столкновения теперь часто наносились два удара – главный фланговый и вспомогательный фронтальный.

Вооружение армии обусловило её деление по родам оружия, выполнявшим свои функции на поле боя. Опыт, накопленный во время войн, позволял вносить в организацию всей армии серьёзные изменения.

Становление русской регулярной армии происходило в период Северной войны. Тогда и сформировались основные рода войск: пехота, кавалерия и артиллерия.

Так в 1699 году было сформировано 2 гвардейских полка, 27 пехотных, 2 драгунских, а в 1708 году в самый разгар Северной войны Пётр довёл состав полевой армии до 52 полков(включая 5 гренадёрских полков), увеличив таким образом количество пехотных полков в 2 раза и введя дополнительно ещё тридцать первый кавалерийский полк.

После Полтавской битвы штаты армии уменьшились: вместо 52 пехотных полков, стало 42, всего 96 тысяч солдат и офицеров.

Так как Азовские походы выявили несостоятельность поместной дворянской конницы, которая действовала «по прадедовским обычаям, не приняв воинского строю», Пётр обращает особое внимание на её устройство. Теперь вся конница исключительно драгунского типа и великолепно обучена как конному, так и пешему бою. Драгуны излюбленный род войск Петра I.

Вооружение драгун состояло из ружья без штыка, палаша и двух пистолетов. Впервые в мире драгунские полки имели на вооружении конную артиллерию, которая появилась на 50 лет раньше, чем на западе. Был также сформирован отдельный артиллерийский полк. В результате русская кавалерия стала мощной и подвижной, и что самое главное стала способна во взаимодействии с конной артиллерией совершать крупные военные операции, не дожидаясь переброски пехоты и общевойсковой артиллерии. «Англичане, - писал Петру начальник русской артиллерии, зело сибирские пушки возлюбили и железо хвалят: лучше де гишпанского, и просят одной пушечки для образца».

Сухопутные вооружённые силы разделялись на действующую армию и местные войска(гарнизонные и казаков), то есть наряду с полевой армией, предназначенной для борьбы с внешним врагом, при Петре I создаются значительные по численности гарнизонные войска, которые состояли из пехотных и драгунских полков, размещались в крупных городах. Они служили резервом и запасом для полевой армии, на них возлагалась подготовка рекрутов. Но главной их задачей было сохранение внутреннего порядка, обеспечение спокойного правления властей.

В 1709 году из остатков прежних войсковых соединений была образована ландмилиция, которая предназначалась так же для гарнизонной службы и была поселена на Украине для защиты южных границ.

С 1723 года полки ландмилиции были превращены в поселенные войска иррегулярного типа. Служили только летом, зимой распускались по домам.

Казаки также селились на южных окраинах Российского государства: часть донских казаков была переселена на Терек, а часть в Сибирь.

К концу правления Петра I общая численность армии была приблизительно 220 тысяч человек. Из них 70 тысяч пехоты, 38 тысяч драгун, 30 – 35 тысяч казаков, артиллерия и инженерные части – 4 тысячи человек, 8 тысяч в ландмилиции. Кроме того, 70 тысяч солдат было разбросано по гарнизонам на бескрайних просторах Империи.

При Петре I на вооружение поступает ручное огнестрельное калиброванное оружие. Качество русских ружей было очень высоким. Они имели изогнутый приклад, позволявший вести прицельную стрельбу. Кроме того, применение с 1711 года железного шомпола позволило сократить время перезарядки и ускорить темп стрельбы до четырёх выстрелов в минуту.

С введением калиброванного огнестрельного оружия была создана база для установления единых правил обучения стрельбе.

В кратковременное царствие Екатерины I и Петра II в России происходит борьба за власть различных временщиков, что не замедлило сказаться и на вооружённых силах.

Страна содержала почти 250 000 армию, что было тяжело для 12 – миллионного населения Империи. Задержка в получении жалования стала обычным делом. Был период, когда армия не получала жалование целых шестнадцать месяцев. Правительство Екатерины I делало всё возможное для удовлетворения возникших претензий со стороны личного состава и офицерства (прежде всего гвардии и столичных гарнизонов). Много старых офицеров и солдат было уволено в отставку. Для облегчения бюджета войска стали направлять на вольные работы, использовать солдат на должностях, ничего общего с военным делом не имеющих. И уже в конце 1728 года российская армия, как писал шведский посланник, могла быть поставлена под ружьё в течении трёх дней.

При Анне Иоанновне делами армии ведал Миних, при котором в армии был проведён ряд реформ.

В 1730 был учреждён третий гвардейский корпус – Измайловский. В армии введены немецкие порядки, упорядочено и одновременно усложнено делопроизводство. Введены наказания шомполами в пехоте, а в кавалерии саблями плашмя.

В 1731 году принят новый «Табель» и введены новые штаты для армии. Упразднены гренадёрские роты. В пехоте выведены из употребления пики, но протазаны для офицеров и алебарды для унтер – офицеров были сохранены.

Впервые сформированы 4 кирасирских полка и пять гусарских. Полевая артиллерия утроена по сравнению с петровской эпохой. В 1734 году в подданство России приняты Запорожские казаки.

Изменилась система боевой подготовки. Характерным для этого периода является отказ от одиночной подготовки, в частности, от обучения штыковому бою, стремление свести обучение к строевой стрельбе.

Миних требовал с целью экономии как можно большей «самоокупаемости» армии. Солдаты стали заниматься различными ремёслами, что не могло не сказаться на их главном ремесле – военном.

В 1732 году в отлучке числилось около 20 тысяч человек. Российская армия к 1740 году насчитывала не более 140 тысяч солдат в строю.

В 1741 году уже при Елизавете Петровне восстанавливаются гренадёрские роты, в 1748 году учреждено Оренбургское казачье войско, в 1756 году накануне Семилетней войны сформировано 4 гренадёрских полка, 9 конно – гренадёрских (некоторые из них вскоре опять обращены в драгунские).

Президент военной коллегии И.В. Шувалов был сторонником огневой тактики и считал поэтому главным родом войск артиллерию. Пехота и конница должны были лишь обслуживать её. Главным видом артиллерии Шувалов считал гаубицу, так называемый «единорог». Он сформировал особый «Обсервационный корпус» из 11 тысяч человек (всего 5 полков, состоявших из пехоты и артиллерии), на вооружении которых было 36 единорогов, особенной конструкции, так называемых «секретных», орудия эти возили всегда закрытыми и прислуга обязывалась никому не сообщать об их устройстве. Секретность заключалась в том, что в одном теле гаубицы было высверлено два канала: один для стрельбы ядром, другой для стрельбы картечью. По общему отзыву эти универсальные орудия стреляли одинаково плохо и по уходе Шувалова с поста президента военной коллегии в 1762 эти орудия были выведены из артиллерийского парка русской армии.

В общем же число орудий действующей армии доходило до 800.

Идеи Шувалова отразились и на составлении устава 1755 года, заменившего старый петровский устав 1716 года в том, что касалось обучения и тактики войск.

Пехота (гренадёры и фузилеры) строились в 4 шеренги, причём первые две стреляли с колена. В развёрнутом строю гренадёрские роты шли на обоих флангах. При наступлении предпочтение отдавалось построению именно в трёхсторонне каре. Важное место в уставе отводилось артиллерии.

Строевая часть была чрезвычайно усложнена введением в каждодневный обиход огромного числа ненужных команд, приёмов, построений, чистого копирования прусской армии. Команды были многословны, часто походили на монологи. Например, для произведения выстрела требовалась подача тридцати особых команд (темпов), причём команда «пли» давалась только на 28 «темпе». Введён был прусский журавлиный шаг и наказание палками. Особое внимание обращалось на быстроту заряжания и отчётливость приёмов. Если солдат ронял патрон, его тут же перед фронтом били палками. Вводя в армию эти порядки, Шувалов отдавал дань общему для тогдашней Европы преклонению перед Фридрихом II.

Год спустя после введения Устава начался поход против Пруссии и на полях сражений было уже не до выстрелов в «30 темпов». Постепенно вся эта плац – премудрость сошла на нет в царствование Екатерины II и с новой силой возродилась при Павле.

Пётр III известен своими непопулярными мерами в русской армии. Восстановил против себя гвардейцев, предпочтя им выписанные из Гольштинии «образцовые» немецкие войска. Пытался вывести гвардию из Петербурга, лишив её тем самым возможности воздействовать на политическую жизнь России.